читать дальше Эпилог.
Скачала пошли помехи, затем человек откашлялся и камера сфокусировалась.
«Доктор Дэвид Уилсон из Психбольницы Аркхем. Те, кто следил за происходящим знают, что доктор Уилсон недавно спасся при нападении на психушку, газеты называют нового сообщника Джокера. Доктор Уилсон, как вы себя чувствуете?»
Камера на заднем фоне Уилсона. Он в тени. Скорее всего его не покажут.
«…как мы и могли ожидать, я предполагаю.»
«Доктор Уилсон, мне сказали, что у вас есть информация относительно этого сообщника Джокера. Что Вы можете сказать нам о ней?»
«Она была моим коллегой. Доктор Харлин Квинзель. Она пришла сразу после университета, когда она приехала в Аркхем, ее почти сразу назначили к Джокеру. Директор Аркхема в то время верил, что она сможет найти подход к нему.»
«Она нашла?»
«Чтож…я полагаю, что он нашел подход к ней.» Неуверенное покашливание. «Спустя примерно два месяца после того, как они начали сеансы, он сбежал. Вскоре после этого она исчезла, чтобы последовать за ним.»
«И Вы полагаете, что ваш коллега – молодая женщина, которая помогла Джокеру сбежать?»
«Это доказано. Ее доступ в Аркхем не отменили. Так она пробралась сюда той ночью. У нас это на записи.»
«Кто она для Джокера?»
Пауза.
«Я не уверен, что он чувствует к ней. Я знаю, что она считает, что любит его, и он, очевидно, терпит это, последний раз, когда мы ее видели, она была жива.»
«Она опасна?»
Долгая пауза.
«Я не верил в это. Она всегда была милой девочкой. Теперь он извратил ее разум и обернул против общества. Я не подошел бы к ней на улице. Она более сильная, чем кажется, и, вероятно, она вооружена.»
«Она была сообщницей в нескольких убийствах той ночью, не так ли? Было два санитара, которых сбросили с лестницы, а затем еще взрыв, который унес еще несколько жизней.»
Уилсон отрицательно хмыкнул.
«Сообщница? Нет, она была… она больше чем сообщник. Я считаю что она ответственна за врыв как минимум. Джокеру ни с кем не давали контактировать, только полицией или лично мной; я сомневаюсь, что он смог передать ей такой подобный план за столь короткое время.»
«Т.е. Вы считаете, что ее следует обвинить в убийствах?»
«Коротко...да.»
«Как Вы думаете, почему она оставила Вас в живых той ночью? Очевидно, Вы единственный, кто встретился ей и выжил.»
Долгая минута молчания.
«Я не могу сказать вам. Возможно, она помнила, что я был добр к ней. Возможно, это была прихоть. Я не буду знать точно, пока не проанализирую ее.»
«Вы думаете, что Джокера вернут в Аркхем, если его снова поймают?»
«Когда его поймают, его, вероятно, передадут в Психлечебницу Штата. У Готема больше нет сил терпеть его побеги из Аркхема.»
«У нас заканчивается время, но еще один вопрос – Вы верите, что мисс Квинзель можно спасти, вернуть к здравомыслию?»
Небольшая пауза.
«Я надеюсь на это. Он всего сердца я надеюсь, что это возможно»
***
Готем-сити был в плену Рождественской лихорадки, правда атмосфера была не такой праздничной, как обычно. Да и как могло быть иначе, когда безумный и известный только как Джокер был на свободе? Готем затаил дыхание, он ждал следующего шага Джокера. Это беспокойство усугублялось еще и тем, что теперь наш клоун принц преступного мира имел спутницу.
Доктор Дэвид Уилсон из психушки Аркхем раскрыл ее личность. Газеты начинают называть ее Харли Квин, подметив ее образ, который она носит, когда ее видели с Джокером.
Они появлялись внезапно. Всего несколько грабежей банков. Одно убийство. Ничего крупного. Пока нет. Готем беспокоило то, что они не действовали независимо друг от друга.
Один сумасшедший клоун был достаточно плох, но двое?
Готем не заблуждался. Он не боялся Харли Квин, когда она одна. Однако тот факт, что она с Джокером, вызывал каплю уважения среди населения. Джокера редко замечали с теми же самыми подручными. Факт, что она выжила с ним в течение месяца – или дольше, если верить слухам, окружающим убийство сенатора Джордана, можно верить – очень пугал всех.
Насколько сумасшедшим надо быть, чтобы жить с Джокером?
Мы покидаем Готем с его проблемами и присоединяемся к нашей новой влюбленной паре на темной крыше над Соборной Площадью.
Харли стоит в стороне, ее голова опущена, она выглядит пораженной. Теперь она носит свой черно-красный костюм, и есть новые ромбы вырезанные на ее левом плече, еще свежие и кровоточащие. Ее Джей, вероятно, только что накричал на нее, за то что ее самооценка быстро принимает замечания. Но он, кажется, не обеспокоен этим. Он в нескольких шагах от нее, он идет к стонущему раненному человеку, лежащему на крыше.
Рука человека покрыта кровью и вытянута. Недалеко лежит музыкальная шкатулка, выпавшая, когда ему нанесли удар, забрызганная кровью.
Кто этот человек, и почему эта пара решила причинить ему боль?
Это правда имеет значение?
Джокер так не думает. Небрежно, словно совершая обычный поступок, он пускает ему пулю в голову – и действительно, убийство обычное дело для такого человека как Джокер.
Клоун отводит в сторону пальто и засовывает пистолет в кобуру. «Чтоооож,» напевает он. «Вот так.»
Он отворачивается, но внезапная мысль посещает его, он наклоняется, подергивающимися пальцами поднимает музыкальную шкатулку. Он держит ее в затянутых перчатками руках какое-то время, он очарован, затем ставит ее на землю, открывает крышку и она играет.
Это фуга Баха в соль миноре, она быстро прокручивается и становится более зловещей мелодией. Джокер слушает с запрокинутой головой мгновение, потом поворачивается и резкими шагами идет к девушке.
Он хватает ее за руки и тянет танцевать, ее лицо сияет, потому что она поминает, что он не сердится на нее больше. Эти двое танцуют на крыше. Он далеко закручивает ее от себя, к звуку из музыкальной шкатулки. Когда он притягивает ее обратно, она случайно наступает ему на ногу.
Его лицо искривляется и он жестоко заламывает ей руку. Она сжимается от боли, но не сопротивляется, она понимает, что сделала что-то неправильно. Через секунду он забывает об этом, и притягивает ее снова, чтобы возобновить танец.
Харли любит его?
Абсолютно – до нездоровой степени, как сказало бы большинство. Она жаждет его любви и получает ее достаточно, чтобы не обращать внимание на избиения, которым он подвергает ее. Она раздражается, когда в ее любви сомневаются. Когда ей советуют бросить Джея, она утверждает, что другие люди не знают, какова настоящая любовь.
Теперь. Любит ли ее Джокер?
Нужно спросить иначе: способен ли Джокер любить? Он кажется настолько далеким от этой очень человеческой эмоции. Вероятно ответ – нет. Вероятно он произносит ей слова «я люблю тебя», и эти слова делают ее счастливой. Однако, в Харли есть все что ему нужно от человека. Она льстит его самовлюбленному эго, она терпит его выходки и только иногда сопротивляется, она счастлива участвовать в его планах, пока она занимает часть его мыслей, она не требует то, что он не в силах ей дать. Он также ценит то, какой опасной она стала за столь короткое время, теперь она способна убить без долгих размышлений и не задумываясь оправдать свой поступок.
Джокер – эгоистичное существо, возможно он считает, что эти качества его заслуга. Однако, это не исключает, что при всей его искривленности восприятия, он испытывает к ней привязанность. Если бы Джокер был способен любить, он бы любил ее.
Однако, он не способен. Так что продолжает играть с ее разумом, калечит ее и резать, причинять ей боль.
Харли принимает все это без сопротивления? Конечно, нет. У нее есть свой предел. Когда она достигает этой точки, она кричит на него, и помните, остается еще ее подруга Пэм Истли, которая скоро появится как Ядовитый Плющ, экотеррорист Готема, со своим счетом, который она предъявит.
Однако Харли всегда возвращается. Она знает это. Джокер знает это. Она всегда возвращается к нему и ей всегда рады. Волк был бы глуп, отвадив ягненка от своего логова.
Вполне возможно, что в будущем один из них убьет другого. Джей довольно небрежно относится к своим игрушкам, да и Харли не всегда готова его выносить. Но все это может продолжаться неопределенное количество времени. Мазохисты и садисты ведь созданы друг для друга.
Какими бы искаженными и неправильными их отношения не казались остальному миру, они существуют. Они все еще будут вместе, пока другие пары в мире распадаются и умирают.
Они бросают вызов смерти. Возможно, из неприязни к правилам. Возможно, это само отрицание того, что они способны умереть.
Могут ли они действительно жить вместе, положив конец спорам. Факты говорят – нет.
Однако в их собственных связанных между собой умах они бессмертны.
Бессмертны, искривлены, травмированы, они будут продолжать жить.
Вечно.
Пока что это конец
Не грустите,
Мы вернемся когда-нибудь
ХАХА, Харли
Скачала пошли помехи, затем человек откашлялся и камера сфокусировалась.
«Доктор Дэвид Уилсон из Психбольницы Аркхем. Те, кто следил за происходящим знают, что доктор Уилсон недавно спасся при нападении на психушку, газеты называют нового сообщника Джокера. Доктор Уилсон, как вы себя чувствуете?»
Камера на заднем фоне Уилсона. Он в тени. Скорее всего его не покажут.
«…как мы и могли ожидать, я предполагаю.»
«Доктор Уилсон, мне сказали, что у вас есть информация относительно этого сообщника Джокера. Что Вы можете сказать нам о ней?»
«Она была моим коллегой. Доктор Харлин Квинзель. Она пришла сразу после университета, когда она приехала в Аркхем, ее почти сразу назначили к Джокеру. Директор Аркхема в то время верил, что она сможет найти подход к нему.»
«Она нашла?»
«Чтож…я полагаю, что он нашел подход к ней.» Неуверенное покашливание. «Спустя примерно два месяца после того, как они начали сеансы, он сбежал. Вскоре после этого она исчезла, чтобы последовать за ним.»
«И Вы полагаете, что ваш коллега – молодая женщина, которая помогла Джокеру сбежать?»
«Это доказано. Ее доступ в Аркхем не отменили. Так она пробралась сюда той ночью. У нас это на записи.»
«Кто она для Джокера?»
Пауза.
«Я не уверен, что он чувствует к ней. Я знаю, что она считает, что любит его, и он, очевидно, терпит это, последний раз, когда мы ее видели, она была жива.»
«Она опасна?»
Долгая пауза.
«Я не верил в это. Она всегда была милой девочкой. Теперь он извратил ее разум и обернул против общества. Я не подошел бы к ней на улице. Она более сильная, чем кажется, и, вероятно, она вооружена.»
«Она была сообщницей в нескольких убийствах той ночью, не так ли? Было два санитара, которых сбросили с лестницы, а затем еще взрыв, который унес еще несколько жизней.»
Уилсон отрицательно хмыкнул.
«Сообщница? Нет, она была… она больше чем сообщник. Я считаю что она ответственна за врыв как минимум. Джокеру ни с кем не давали контактировать, только полицией или лично мной; я сомневаюсь, что он смог передать ей такой подобный план за столь короткое время.»
«Т.е. Вы считаете, что ее следует обвинить в убийствах?»
«Коротко...да.»
«Как Вы думаете, почему она оставила Вас в живых той ночью? Очевидно, Вы единственный, кто встретился ей и выжил.»
Долгая минута молчания.
«Я не могу сказать вам. Возможно, она помнила, что я был добр к ней. Возможно, это была прихоть. Я не буду знать точно, пока не проанализирую ее.»
«Вы думаете, что Джокера вернут в Аркхем, если его снова поймают?»
«Когда его поймают, его, вероятно, передадут в Психлечебницу Штата. У Готема больше нет сил терпеть его побеги из Аркхема.»
«У нас заканчивается время, но еще один вопрос – Вы верите, что мисс Квинзель можно спасти, вернуть к здравомыслию?»
Небольшая пауза.
«Я надеюсь на это. Он всего сердца я надеюсь, что это возможно»
***
Готем-сити был в плену Рождественской лихорадки, правда атмосфера была не такой праздничной, как обычно. Да и как могло быть иначе, когда безумный и известный только как Джокер был на свободе? Готем затаил дыхание, он ждал следующего шага Джокера. Это беспокойство усугублялось еще и тем, что теперь наш клоун принц преступного мира имел спутницу.
Доктор Дэвид Уилсон из психушки Аркхем раскрыл ее личность. Газеты начинают называть ее Харли Квин, подметив ее образ, который она носит, когда ее видели с Джокером.
Они появлялись внезапно. Всего несколько грабежей банков. Одно убийство. Ничего крупного. Пока нет. Готем беспокоило то, что они не действовали независимо друг от друга.
Один сумасшедший клоун был достаточно плох, но двое?
Готем не заблуждался. Он не боялся Харли Квин, когда она одна. Однако тот факт, что она с Джокером, вызывал каплю уважения среди населения. Джокера редко замечали с теми же самыми подручными. Факт, что она выжила с ним в течение месяца – или дольше, если верить слухам, окружающим убийство сенатора Джордана, можно верить – очень пугал всех.
Насколько сумасшедшим надо быть, чтобы жить с Джокером?
Мы покидаем Готем с его проблемами и присоединяемся к нашей новой влюбленной паре на темной крыше над Соборной Площадью.
Харли стоит в стороне, ее голова опущена, она выглядит пораженной. Теперь она носит свой черно-красный костюм, и есть новые ромбы вырезанные на ее левом плече, еще свежие и кровоточащие. Ее Джей, вероятно, только что накричал на нее, за то что ее самооценка быстро принимает замечания. Но он, кажется, не обеспокоен этим. Он в нескольких шагах от нее, он идет к стонущему раненному человеку, лежащему на крыше.
Рука человека покрыта кровью и вытянута. Недалеко лежит музыкальная шкатулка, выпавшая, когда ему нанесли удар, забрызганная кровью.
Кто этот человек, и почему эта пара решила причинить ему боль?
Это правда имеет значение?
Джокер так не думает. Небрежно, словно совершая обычный поступок, он пускает ему пулю в голову – и действительно, убийство обычное дело для такого человека как Джокер.
Клоун отводит в сторону пальто и засовывает пистолет в кобуру. «Чтоооож,» напевает он. «Вот так.»
Он отворачивается, но внезапная мысль посещает его, он наклоняется, подергивающимися пальцами поднимает музыкальную шкатулку. Он держит ее в затянутых перчатками руках какое-то время, он очарован, затем ставит ее на землю, открывает крышку и она играет.
Это фуга Баха в соль миноре, она быстро прокручивается и становится более зловещей мелодией. Джокер слушает с запрокинутой головой мгновение, потом поворачивается и резкими шагами идет к девушке.
Он хватает ее за руки и тянет танцевать, ее лицо сияет, потому что она поминает, что он не сердится на нее больше. Эти двое танцуют на крыше. Он далеко закручивает ее от себя, к звуку из музыкальной шкатулки. Когда он притягивает ее обратно, она случайно наступает ему на ногу.
Его лицо искривляется и он жестоко заламывает ей руку. Она сжимается от боли, но не сопротивляется, она понимает, что сделала что-то неправильно. Через секунду он забывает об этом, и притягивает ее снова, чтобы возобновить танец.
Харли любит его?
Абсолютно – до нездоровой степени, как сказало бы большинство. Она жаждет его любви и получает ее достаточно, чтобы не обращать внимание на избиения, которым он подвергает ее. Она раздражается, когда в ее любви сомневаются. Когда ей советуют бросить Джея, она утверждает, что другие люди не знают, какова настоящая любовь.
Теперь. Любит ли ее Джокер?
Нужно спросить иначе: способен ли Джокер любить? Он кажется настолько далеким от этой очень человеческой эмоции. Вероятно ответ – нет. Вероятно он произносит ей слова «я люблю тебя», и эти слова делают ее счастливой. Однако, в Харли есть все что ему нужно от человека. Она льстит его самовлюбленному эго, она терпит его выходки и только иногда сопротивляется, она счастлива участвовать в его планах, пока она занимает часть его мыслей, она не требует то, что он не в силах ей дать. Он также ценит то, какой опасной она стала за столь короткое время, теперь она способна убить без долгих размышлений и не задумываясь оправдать свой поступок.
Джокер – эгоистичное существо, возможно он считает, что эти качества его заслуга. Однако, это не исключает, что при всей его искривленности восприятия, он испытывает к ней привязанность. Если бы Джокер был способен любить, он бы любил ее.
Однако, он не способен. Так что продолжает играть с ее разумом, калечит ее и резать, причинять ей боль.
Харли принимает все это без сопротивления? Конечно, нет. У нее есть свой предел. Когда она достигает этой точки, она кричит на него, и помните, остается еще ее подруга Пэм Истли, которая скоро появится как Ядовитый Плющ, экотеррорист Готема, со своим счетом, который она предъявит.
Однако Харли всегда возвращается. Она знает это. Джокер знает это. Она всегда возвращается к нему и ей всегда рады. Волк был бы глуп, отвадив ягненка от своего логова.
Вполне возможно, что в будущем один из них убьет другого. Джей довольно небрежно относится к своим игрушкам, да и Харли не всегда готова его выносить. Но все это может продолжаться неопределенное количество времени. Мазохисты и садисты ведь созданы друг для друга.
Какими бы искаженными и неправильными их отношения не казались остальному миру, они существуют. Они все еще будут вместе, пока другие пары в мире распадаются и умирают.
Они бросают вызов смерти. Возможно, из неприязни к правилам. Возможно, это само отрицание того, что они способны умереть.
Могут ли они действительно жить вместе, положив конец спорам. Факты говорят – нет.
Однако в их собственных связанных между собой умах они бессмертны.
Бессмертны, искривлены, травмированы, они будут продолжать жить.
Вечно.
Пока что это конец
Не грустите,
Мы вернемся когда-нибудь
ХАХА, Харли
-
-
04.04.2012 в 18:06Спасибо переводчикам (всем, кто участвовал)
-
-
07.04.2012 в 22:58Спасибо всем переводчикам за труд)