Сегодня главу выкладываю я, но все лучи добра - [J]Апрельской рыбке[/J].
Я лишь скромный посредник и Тапки по поводу корявости перевода- это ко мне.
Глава двадцатая
Глава двадцатая
«У меня есть небольшой сюрприз для вас»
К великому огорчению бедняги Хавьера и ужасу Чейза, я задержалась еще на добрых полчаса, болтая с Пэм. Я бы осталась и дольше, но я не могла быть настолько жестокой - парни и без того уже распсиховались настолько, что готовы были прибить нас обеих.
Домой я возвращалась в прекрасном расположении духа. Пела песни дуэтом с радиостанцией классического рока, барабанила пальцами по рулю в такт музыке и абсолютно не обращала внимания на парочку хмурых парней на заднем сиденье машины. Пара надутых прихвостней никак не могла испортить мне хорошего настроения.
Она жива! Мое сердце пело от счастья. Она жива, жива!
Моя затяжная депрессия кончилась. Предполагаемое убийство Пэм проделало в моем сердце здоровенную дыру, которую даже Джей был не в силах заполнить до конца. И тот факт, что она жива и здорова (ну, может быть, немного более ненормальна, чем обычно), сделал меня такой счастливой, какой я не была уже несколько месяцев.
Честно говоря, мне все еще немного не верилось в это. Я должна была встретиться с ней еще, и еще раз, чтобы поверить в то, что Пэм правда вернулась.
К тому времени, когда мы возвратились в наше убежище, Джей уже ушел – без сомнения, подготавливать очередную остроумную каверзу. Помимо того случая с убийством сенатора, он пока не особенно появлялся на публике, занимаясь в основном подготовкой. Он явно планировал нечто грандиозное и я бы не удивилась, если бы он выбрал канун Дня Всех Святых как официальный день своего торжественного возвращения к криминальной жизни Готэма.
Хавьер и Чейз почти сразу же скрылись с глаз, вероятно, надеясь не иметь больше со мной ничего общего. Это меня возмутило, особенно поведение Хавьера, но я не беспокоилась. Я всегда могла завоевать их расположение вновь.
Я прошла в комнату Джея, отбросила шляпу в угол и взялась за книгу, но так и не смогла сосредоточиться на чтении. Моя голова все еще была занята мыслями о последних событиях, и у меня никак не получалось отвлечься от них, чтобы окончательно успокоиться.
Я обратила внимание на несколько мрачное настроение Пэм во время беседы со мной. Она казалась еще большим мизантропом, чем когда-либо раньше. Она просто исходила ненавистью к Вудроу, и было совершенно ясно, что ему сильно не поздоровится, если он осмелится когда-нибудь встретиться с ней лицом к лицу. Она никому не дала знать, что жива, из чего я сделала вывод - она не желает иметь дела со всей этой бюрократической волокитой. Мы не успели обсудить, как и где она теперь живет, и я решила расспросить ее об этом, когда поеду в следующий раз ее навестить. Она ясно дала понять, что я смогу найти её снова в том же самом парке.
Я нахмурилась: неужели она прямо там и живет? Какое безрассудство, вполне в духе Пэм. Она прекрасно себя чувствовала среди растений, по крайней мере, пока не наступили настоящие холода.
Хмм, надо бы заняться этим вопросом. Я уже однажды потеряла Пэм и не собиралась делать это снова.
Чёрт возьми, я готова была отправиться в парк прямо сейчас – во мне бурлила уйма энергии, которую нужно было куда-то деть, но я сильно сомневалась, что Хавьер согласится на это после утренних событий. Какая досада. В последнее время я, к огромному восторгу Джея, присовокупила к своей растущей боевой технике некоторые гимнастические приемы. Вчера вечером у меня появилось несколько новых идей, и сейчас я бы хотела опробовать их на практике. Однако мне не оставалось ничего другого, как ждать возвращения Джея – мне не терпелось поделиться с ним хорошей новостью. Поэтому я свернулась калачиком на кровати и сделала вид, что читаю книгу, пока он не вернулся домой.
Он появился в комнате в полной тишине – если бы я не следила за дверью, я бы даже не заметила его присутствия. Я выпрямилась и окинула его сияющим взглядом:
- Джей!
Он посмотрел на меня. По его глазам я поняла, что его мысли где-то далеко отсюда. Я нахмурилась:
- Ты в порядке?
Он продолжал безучастно смотреть на меня, потом провел языком по внутренней стороне шрама и слегка причмокнул. Я решила идти в наступление:
- Джей, Пэм жива!
Он мигнул.
- Что-о, та мертвая девица? – спросил он, по обыкновению растягивая слова.
Я удивилась, что он запомнил, и довольно улыбнулась:
- Да, только она не мертва. Идиот, который пытался ее отравить, забыл, что она большой специалист по растительным ядам. Она создала у себя какой-то иммунитет. Видимо, его инъекция что-то изменила в ней, и она стала… ну, я не знаю точно, у меня не было времени узнать подробности – ребята очень меня торопили и заставили вернуться домой.
- Заставили тебя… вернуться домой, - задумчиво повторил он, и в его тоне свозила насмешка. Я в испуге распахнула глаза:
- Ты… в порядке? – спросила я снова.
Он чмокнул губами, прислонился к стене, скрестив руки на груди, смерил меня взглядом из-под полуприкрытых век и заверил:
- Лучше не бывает.
Я встала с кровати:
- Это неправда, - сказала я решительно, - Что случилось?
- Так-так-та-а-ак, - пропел он, игнорируя мой вопрос и внимательно разглядывая свои грязные ногти, как будто они были сейчас самым интересным зрелищем во всем мире, - Возвращение блудной дочери, а?
- Да, - осторожно сказала я, растеряв к этому моменту всю свою решительность. Джей сейчас опять находился в том особом состоянии, когда его настроение может непредсказуемо измениться в один миг, неизвестно, по какой причине, если эта причина вообще есть. Он вполне мог сейчас наброситься на меня, маниакально смеясь, просто, чтобы посмотреть, какой это произведет на меня эффект. В общем, я не была уверена в итоговом результате, - Это плохо?
- Тепе-е-ерь, когда все в поря-я-ядке, ты можешь вернуться обратно к нормальной жизни, а, Харли? – он поднял глаза, пронзив меня взглядом, отделился от стены и пошел прямо на меня, - Подруга-ботаник вернулась и все… встало на свои места, не так ли? – он обошел меня кругом и я повернулась вокруг своей оси, чтобы все время держать его в поле зрения. Не хотелось мне сейчас, чтобы он оказался у меня за спиной.
- Джей, что ты такое говоришь? – возмутилась я. Мое настроение начало ухудшаться – несколько минут назад я была счастлива, но ему обязательно надо было прийти и все испортить своей маниакальной подозрительностью.
Он продолжал нарезать круги вокруг меня, но я перестала крутиться – он явно хотел меня дезориентировать в своей шутовской манере, добиваясь того, чтобы у меня закружилась голова – я была уверена в этом.
- Ну-у-у же-е…, - мурлыкал он, - Разве ты не думала о том, что пора бы уже возвращаться домой? – он остановился у меня за спиной. Я почувствовала, как он приблизился вплотную и следующие слова он прошипел мне прямо в ухо:
- Ты забудешь все, что тут было. Начнешь снова жить по-прежнему. Будешь… хорошей маленькой девочкой.
Я резко обернулась – он откинулся назад, уворачиваясь от моих волос, связанных в «конский хвост».
- Ты спятил, - жестко сказала я.
Он склонил голову набок и брови его дрогнули, как будто я задела его за живое:
- Я думал, мы оставили ярлыки в прошлом, Харли.
- Только не тогда, когда они к месту, - процедила я сквозь зубы, - Значит, ты думаешь, что я хоть на секунду могу усомниться в тебе и уйти? Ты думаешь, я оставлю тебя только потому, что Пэм вернулась?
Он склонил голову ещё ниже, давая понять, что тщательно обдумывает мой вопрос, потом быстро облизал губы и ответил:
- Ну-у… да.
- Значит, как я и сказала, ты – спятил, - холодно заявила я и отвернулась от него. Я не знала, куда я пойду, я просто хотела оставить его одного на несколько минут, чтобы дать ему время осознать, насколько глупо его предположение.
У Джея были другие планы.
Я услышала тревожный скрип половицы под его ногой – в следующий момент он схватил меня за плечи и швырнул в сторону стола, издавая ужасное, пронзительное рычание:
- Нет-нет-нет-не-е-е-е-ет, не смей поворачиваться ко мне спиной!
Я больно ударилась бедром об угол стола, врезавшись в него прямехонько недавним синяком. Я попыталась, было двинуться, но Джей уже стоял рядом, уперев руки в стол по обе стороны от меня, и нависал надо мной, вынудив откинуться назад, чтобы хоть немного отстраниться от него. Его глаза зловеще закатились, желтые зубы обнажились в хищном оскале. Я страшно испугалась – прямо сейчас я была в гораздо большем ужасе от него, чем месяцы назад.
- Знаешь, кто ты, Харли? – пропел он, вновь перейдя от жуткого рычания к своему обычному игривому тону, которым он всегда общался со мной. Он учащенно дышал – и его возбуждение показалось мне дурным знаком. Что бы он ни собирался мне сейчас сказать – это явно не было бы хорошими известиями.
Он не стал ждать, пока я переспрошу:
- Ты – овечка. Каждый раз, когда перед тобой появляется сильная личность… Эй! Смотри на меня!
Я опустила ресницы, не желая, чтобы он заметил дурацкие внезапные слезы, которые появились в уголках глаз. Я отрицательно замотала головой, выдавив слабое: «Нет!», но это оказалось бесполезным – его правая рука схватила мои волосы и сильно дернула, поворачивая меня к нему лицом.
Он увидел слезы и дернул углом рта в насмешливой озабоченности:
- Что, Харли, правда глаза режет? О, не расстраивайся так. Я ведь только хочу помочь тебе. Так вот, как я уже сказал… - его взгляд метнулся в сторону, пока он отыскивал в памяти нужное слово, и через секунду снова возвратился к моему лицу, его образ все больше расплывался из-за слез, застилающих мне глаза - Когда в твоей жизни появляется человек, который сильнее тебя… ты готова идти за ним как привязанная. Я знаю, ты можешь только… следовать за кем-то. Это… хммм… придает твоей жизни смысл. Ты думаешь, что можешь чего-то достигнуть только, если вцепишься в этого человека… зубами, - он почти рассеянно погладил большим пальцем след от укуса на моей шее. Это прикосновение могло бы показаться нежным, если бы не было таким болезненно-грубым.
- Ты… не прав, - прошептала я, изо всех сил стараясь контролировать свой голос, чтобы не дать прорваться плачу – я знала, что, если это случится, то потом я сильно пожалею об этом.
- Значит, я не прав? Не прав? – издевательски переспросил он, и разразился мне прямо в лицо длинным визгливым смешком, довел его до самой высокой ноты и резко оборвал:
- Почему вы считаете, что я не прав… доктор?
Он не называл меня так со времени наших психологических сеансов. Этого было достаточно, чтобы слёзы, наконец, безудержно хлынули из глаз. Я повысила голос – меня больше не волновал тот факт, что он неоднократно колотил меня за это:
- Я вовсе не нуждаюсь в тебе, Джей! – выплюнула я ему в лицо.
- Оооо, это не так, - произнес он, снова переходя на низкий, угрожающе-рычащий тон и плотно прижал свои бедра к моим, напоминая о том, как страстно я ему отдавалась, - Ты хочешь меня, но… ты никогда не получишь меня всего целиком – и это сводит тебя с ума-а-а. Не так ли?
Я сорвалась на крик:
- Я не хочу тебя, Джей! Ты мне не нужен, можешь даже сдохнуть – мне наплевать на тебя!
Конечно, я не считала так на самом деле в тот момент, когда выкрикивала эти резкие слова. Но за эти пять минут он причинил мне больше боли, чем за все время нашего с ним знакомства, и я страшно хотела причинить ему в ответ такую же боль. И, что гораздо важнее, я хотела доказать ему, что могу быть самостоятельной, вопреки всему тому, что он утверждал.
Но моя гневная тирада не произвела и сотой доли того эффекта, которого я добивалась. Он просто залился хохотом, услышав эти слова:
- Давай, Харли! – воскликнул он, - Не сдерживайся! – он вопил во всю мочь, - Выскажи мне все, что ты на самом деле чувствуешь ко мне!
К этому моменту я исчерпала все свои аргументы. Так что я просто отпихнула его от себя локтем левой руки, и одновременно залепила ему пощечину правой.
Он снова засмеялся, но теперь уже зловеще, давая понять, что шутки кончились, и, прежде чем мне удалось вырваться, он схватил меня за талию, круто развернул и толкнул прямиком к двери в ванную. Она была закрыта, но под нашим двойным весом хлипкая щеколда отлетела и мы ввалились внутрь. Падая, я сильно ударилась головой об раковину.
Я была слишком оглушена, чтобы серьезно сопротивляться, и только слабо дернулась несколько раз, когда Джей вскочил на ноги и, вцепившись мне в волосы, вздернул вверх. Он швырнул меня об стену между раковиной и душем с такой силой, что мне на плечи посыпалась отбитая штукатурка, и яростно врезал с размаху мне по лицу тыльной стороной ладони. Моя голова мотнулась в сторону, и я ощутила во рту вкус крови – от удара зубы разорвали щеку изнутри.
Я качнулась навстречу и довольно неуклюже ударила его снизу вверх по подбородку – он приглушенно вскрикнул от неожиданности, но останавливаться и не подумал. Он ударил меня кулаком в живот, заставив согнуться пополам. Пока я хватала ртом воздух, он схватил меня за подбородок и, поворачивая мое лицо из стороны в сторону, принялся слизывать с кожи мои слезы. В его движениях не было ничего эротического – только абсолютное желание доминировать.
С трудом переводя дыхание, я неловко попыталась ударить его коленом. Джей предугадал мое движение и заблокировал его своим собственным коленом, но это отвлекло на миг его внимание и мне удалось впечатать ему ещё один апперкот, в то же самое место, что и раньше.
Кажется, это вывело его из себя. Он чуть отклонился назад и нацелился кулаком мне в лицо. К счастью, я вовремя заметила это движение и успела в последний момент нырнуть вниз – костяшки его пальцев проломили гипсокартонную перегородку в том месте, где только что была моя голова, и по самое запястье ушли в стену. Он поморщился и попытался вытащить кулак, уперевшись в перегородку свободной рукой. Я воспользовалась тем, что он отвлекся, схватила стоящую на раковине кружку и запустила ему в лоб, прямо между глаз, перед тем, как выскочить из ванной.
Однако, не успела я проделать и половины пути к двери, он сумел освободиться и, схватив меня за руку, швырнул на пол. Я все еще не восстановила, как следует дыхание после удара в живот, и болезненный удар об пол только ухудшил дело, но это было ничто по сравнению с тем, что произошло дальше.
Джокер с размаху сильно пнул меня в бок, заставив свернуться клубком в попытке защититься. Он занес ногу снова, и только мое чувство самосохранения позволило мне, превозмогая боль, приподняться и схватить его за щиколотку в тот момент, когда она стремительно летела ко мне – и дернуть изо всей силы.
Он потерял равновесие и тяжело грохнулся на спину, ударившись об пол головой. Прежде, чем он упал, я вскочила на ноги, задыхаясь от нестерпимой боли – если мне повезло избежать перелома ребер, то сильные ушибы мне точно были обеспечены. Мне нужно было срочно уходить отсюда.
Я уже взялась за дверную ручку, когда Джей начал хохотать, и, несмотря ни на что, я все-таки обернулась, чтобы посмотреть на него. Он свернулся калачиком, лежа на боку, из оскаленного рта вырывался истерический смех. Глаза его, плотно зажмуренные, через секунду широко распахнулись и уставились на меня, светясь, как два уголька:
- Ну, давай! – выдохнул он, - Иди! Докажи мне свою независимость! Иди к «ней»! «Она» нужна тебе, Харли! Ты ведь просто не уме-е-е-ешь быть самостоятельной!
- Ты – ревнивый, циничный ублюдок! – выпалила я, - И я тебя ненавижу!
Он ничего на это не ответил, только перекатился на спину и принялся смеяться до изнеможения. Я с отвращением скривилась, торопливо дернула дверную ручку и бросилась вон из комнаты, споткнувшись на пороге. Дверь хлопнула, закрываясь позади меня.
Я была уже на полпути к выходу, когда меня догнал его последний ужасающий визг:
- Ты ещё вернешься! – он кричал из комнаты, но так ясно, как будто он находился рядом со мной. Я снова разрыдалась и рванулась из квартиры, не обращая внимания на бесцеремонные взгляды шестёрок Джокера со всех сторон.
Я села в свою машину и выехала на дорогу, и уже только там я в полной мере осознала размер своей потери. Куда мне теперь идти?
С одной стороны, у меня всегда оставалась Пэм. С другой – если я сейчас пойду к ней, это только докажет его правоту, а я была готова на всё, чтобы убедить Джея в обратном. Кроме того, я совершенно не хотела показывать Пэм свой новый набор травм, полученных от Джея. Не хотела снова попасть под раздачу мисс «Я-же-тебя-говорила!»
По-хорошему, мне нужно было отправиться в больницу, но с таким же успехом я бы могла поехать навестить Уилсона. Мне было очень больно, но я не чувствовала ничего критичного. Я надеялась, что через некоторое время всё будет в порядке.
В конце концов, я решила вернуться в свою квартиру. В машине я нашла запасной ключ, и арендная плата за октябрь была внесена, во всяком случае, вполне могло быть так, что моего исчезновения никто не заметил, и я бы могла перекантоваться там несколько ночей, прежде чем решу, что делать дальше.
«Да уж, конечно!» - скептически сказал голос разума, но я проигнорировала его. Я отчаянно нуждалась в плане действий, а это был лучший план, который мне удалось придумать. Так что, я отправилась домой.
Как оказалось, я была не настолько удачлива, как хотелось бы. Мою дверь крест-накрест пересекали широкие желтые ленты с надписью: «МЕСТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ - НЕ ВХОДИТЬ!». Я закатила глаза, сорвала их и открыла дверь.
Вот дерьмо! Половины моих вещей уже не было. Меня тошнило от этих продажных копов. Все, что имело хоть какую-то ценность – телевизор, микроволновка, даже видеомагнитофон – были украдены. «Вы еще за это ответите!» - пробормотала я про себя.
Не тратя времени на напрасные размышления о потерянном имуществе, которое меня мало волновало, я пошла в ванную, включила свет и сбросила рубашку, чтобы тщательно осмотреть свои травмы.
Все мои застарелые синяки и наполовину затянувшиеся царапины на шее не шли ни в какое сравнение со свежими. На боках темнели бурые следы от пальцев Джея, отпечатавшихся, когда он схватил меня, чтобы швырнуть в ванную. На груди расплылось ярко-красное воспаленное пятно – след от пинка. Губа была разбита и кровоточила, и вся правая сторона лица была покрыта розовыми пятнами. Еще и фиолетовый отпечаток в форме кулака на животе.
Размышляя обо всем этом, я обнаружила странную теплоту на затылке. Я коснулась того места, которым я ударилась о край раковины, и посмотрела на ладонь – она была влажной, красной и липкой.
- Черт возьми! – выпалила я в сердцах. Еще одна травма головы! Правда, я не чувствовала ни тошноты, ни головокружения. Быстро перебрав в уме симптомы сотрясения, я удостоверилась, что у меня нет ни одного из них. Наверное, это только выглядит ужасно, а на самом деле все не так плохо. Я же не потеряла сознание при ударе. С другой стороны, возможно, я готова была упасть в обморок в любой момент. С травмами головы никогда не знаешь, что случится в следующий момент. Я решила пока не беспокоиться и продолжить осмотр.
Я осторожно ощупала ребра под тонким слоем плоти. Прикосновения причиняли дикую боль, но я, с шипением всасывая воздух сквозь зубы, продолжала поиски любых признаков трещины или перелома. Через некоторое время я пришла к выводу, что у меня нет ничего серьезнее синяков и отеков, и, хотя я не могла без боли глубоко вздохнуть, переломов вроде не было. Я возблагодарила судьбу за это. Я раньше никогда не ломала ребра, но была уверена, что это ужасно.
Затем я решила, что теплый душ улучшит мое состояние. У меня было немного чистой одежды – самые не любимые мной вещи, которые я здесь оставила (все остальное, к сожалению, осталось у Джея), и несколько полотенец, которые еще не стащили. Я взяла все, что мне было нужно, заперлась в ванной и включила воду. Я долго стояла под душем, смывая кровь с волос, и ощущала, как горячая вода сначала раздражает, а потом успокаивает поврежденную кожу, обволакивая мое тело.
Когда с мытьем было покончено, я почувствовала себя намного лучше. Я завернулась в полотенце, протерла запотевшее зеркало и посмотрела на свое размытое отражение.
Определенно, Джей – редкая сволочь. Но… черт возьми, я все еще люблю его.
Я подняла глаза, чтобы встретиться со своим взглядом из зеркала. Мое отражение сказало: «В самом деле, Харли? Ты все еще настолько глупа?»
Я сердито сверкнула глазами. Мое отражение сделало в ответ то же самое.
- Подумай об этом! – громко сказала я вслух. Я хотела услышать звук своего голоса, чтобы разобраться в собственных мыслях, - Вот, что такое любовь – истинная любовь, а не влюбленность. Если ты по-настоящему любишь кого-то, это чувство не угасает. Оно… оно не умирает только потому, что происходит что-то неприятное, потому, что человек, которого ты любишь, постоянно меняется, извивается как змея, и делает с тобой ужасные вещи. Я имею в виду, что тебе может повезти влюбиться в кого-то, кто не будет тебя бить, кто не будет получать садистского наслаждения от причинения тебе боли, но не может же быть так, чтобы всем всегда везло, не так ли?
Я снова посмотрела на свое отражение – оно выглядело печальным. Я отрицательно покачала головой:
- Я люблю его. Действительно люблю. Даже зная то, что он в любой момент может убить меня, я продолжаю его любить. И это вовсе не означает, что он поступает со мной неправильно. Наоборот, это значит, что он… прав. В конце концов, я вернусь к нему. Я должна это сделать. И не потому, что я зациклилась на нем, потому, что он сильнее… а потому, что я люблю его… и хочу быть рядом с ним.
Теперь лицо в зеркале выглядело гораздо решительнее. Уже лучше. Я больше не смотрелась так… жалко.
Итак, я приняла решение, что вернусь обратно – но никто не сказал, что я должна сделать это немедленно. Я должна была подлечить свои раны и – в первую очередь – восстановить уязвленное самолюбие. Я кивнула сама себе и отвернулась от зеркала, намереваясь немного отдохнуть.
Когда я натянула черную футболку и чистую пару джинсов, я услышала слабый шум, доносящийся из гостиной. В обычное время я бы не обратила внимания на скрип половиц – в старых квартирах это обычное дело – но сейчас моя подозрительность была обострена до параноидальности. Я на цыпочках подкралась к своим старым джинсам, выудила из заднего кармана нож, который дал мне Джей, вытащила его из ножен и, пригнувшись, выползла наружу, держа нож за спиной.
Там стоял полицейский – немолодой, толстый, бородатый и лоснящийся. Он держал в руке пистолет и подозрительно осматривался вокруг – без сомнения, разорванная предупредительная лента заставила его почуять неладное.
Он заметил меня, стоящую в дверном проеме, и я подобралась, готовая бежать, если он вздумает направить пистолет на меня. Однако мой маленький рост, светлые волосы и невинное лицо в очередной раз ввели противника в заблуждение. Он покосился на меня и убрал оружие в кобуру.
- На ленте было написано, что на место преступления вход запрещен, - произнес он вместо приветствия.
Я невинно заморгала, глядя ему в глаза, украдкой засовывая нож в задний карман джинсов:
- Ее там не было, когда я попала сюда. Я сожалею, но мне было необходимо место, чтобы переночевать.
- Проникновение на частную территорию является незаконным в Готэм-сити, мисс, - произнес полицейский, и его взгляд с каждым словом становился все маслянистее, - Боюсь, что я буду вынужден вас… эээ… задержать, - последние слова он произнес с такой двусмысленной интонацией, что сразу стало понятно – его намерения вовсе не так уж честны. Я стиснула зубы.
Я… ненавидела… грязных… копов. Очевидно, он меня не узнал, так что же он здесь делал? Собирался украсть еще что-нибудь из моего долбанного барахла? Скорее всего. Мудак.
Я постаралась успокоиться – по крайней мере, внешне, а потом придала голосу хрипловатые, соблазнительные нотки. Ты сможешь это сделать, Харли, тебе не на кого полагаться, кроме себя самой.
- О, но я была в таком отчаянии… я только хотела… мне нужно было только переночевать где-нибудь!
- Ну-у, - протянул коп, делая ко мне несколько шагов, - Вы нарушили закон.
Я расширила глаза. Еще несколько шагов. Пусть подойдет еще чуть ближе.
- Разве мы не можем… как-нибудь договориться?
Пожалуйста, пожалуйста, только не вырви прямо тут, Харли. Да, это отвратительно, но продолжай это. Продолжай, пока он не подойдет на достаточно близкое расстояние. Моя рука скользнула в задний карман – локоть слегка приподнялся, и я немного наклонилась в сторону, схватившись другой рукой за край стены.
Он испустил грязный смешок и шагнул еще ближе. Он уже примерно в тридцати сантиметрах от меня, когда вдруг остановился и нахмурился:
- Что, черт возьми, с тобой приключилось?
Хм. Похоже, с близкого расстояния он заметил, что синяки на моей шее – это не просто тени, что мои губы разбиты, и что у меня синяк на пол-лица. А, ладно, будем считать, что он достаточно близко. Я резко сделала глубокий вдох, а потом, двигаясь со всей доступной мне скоростью, я выбросила нож вперед и нанесла удар, целясь в мясистое горло. Я ударила снизу вверх, лезвие прошло сквозь горло по направлению к затылку.
У него не было ни одного шанса. Его глаза изумленно распахнулись, в его горле забулькало, и сам он мешком осел на пол. Я резко выдернула нож и отскочила в сторону, - как раз вовремя, чтобы избежать фонтана крови, выплеснувшейся из него. Немного все же попало мне на руку, так как я воткнула в него лезвие по самую рукоятку, но моя одежда осталось чистой.
Он все еще пытался что-то сказать, ошеломленно прижимая руку к открытой ране на горле, но эти звуки скоро стихли. Я смотрела сверху вниз на его тучную фигуру, полузакрыв глаза, и подумала о том, что я сделала это уже второй раз. И я второй раз ничего не чувствовала – но теперь я гораздо меньше беспокоилась отсутствию эмоциональных реакций со своей стороны.
Итак, я ничего не чувствовала – во мне бурлил адреналин, и только на самом донышке сознания я ощутила небольшой панический трепет. Я поняла, что это означает то, я не могу здесь больше оставаться – рано или поздно кто-нибудь придет сюда искать его.
Стремительно двигаясь, я бросилась в глубь квартиры, собирая те немногие из оставшихся вещей, которые могли мне пригодиться, и тщательно уничтожила все следы своего пребывания здесь – кроме тела полицейского. Через три минуты я уже была в своей машине, отъезжающей от дома. Я уже знала, что никогда больше не вернусь сюда.
Я лишь скромный посредник и Тапки по поводу корявости перевода- это ко мне.
Глава двадцатая
Глава двадцатая
«У меня есть небольшой сюрприз для вас»
К великому огорчению бедняги Хавьера и ужасу Чейза, я задержалась еще на добрых полчаса, болтая с Пэм. Я бы осталась и дольше, но я не могла быть настолько жестокой - парни и без того уже распсиховались настолько, что готовы были прибить нас обеих.
Домой я возвращалась в прекрасном расположении духа. Пела песни дуэтом с радиостанцией классического рока, барабанила пальцами по рулю в такт музыке и абсолютно не обращала внимания на парочку хмурых парней на заднем сиденье машины. Пара надутых прихвостней никак не могла испортить мне хорошего настроения.
Она жива! Мое сердце пело от счастья. Она жива, жива!
Моя затяжная депрессия кончилась. Предполагаемое убийство Пэм проделало в моем сердце здоровенную дыру, которую даже Джей был не в силах заполнить до конца. И тот факт, что она жива и здорова (ну, может быть, немного более ненормальна, чем обычно), сделал меня такой счастливой, какой я не была уже несколько месяцев.
Честно говоря, мне все еще немного не верилось в это. Я должна была встретиться с ней еще, и еще раз, чтобы поверить в то, что Пэм правда вернулась.
К тому времени, когда мы возвратились в наше убежище, Джей уже ушел – без сомнения, подготавливать очередную остроумную каверзу. Помимо того случая с убийством сенатора, он пока не особенно появлялся на публике, занимаясь в основном подготовкой. Он явно планировал нечто грандиозное и я бы не удивилась, если бы он выбрал канун Дня Всех Святых как официальный день своего торжественного возвращения к криминальной жизни Готэма.
Хавьер и Чейз почти сразу же скрылись с глаз, вероятно, надеясь не иметь больше со мной ничего общего. Это меня возмутило, особенно поведение Хавьера, но я не беспокоилась. Я всегда могла завоевать их расположение вновь.
Я прошла в комнату Джея, отбросила шляпу в угол и взялась за книгу, но так и не смогла сосредоточиться на чтении. Моя голова все еще была занята мыслями о последних событиях, и у меня никак не получалось отвлечься от них, чтобы окончательно успокоиться.
Я обратила внимание на несколько мрачное настроение Пэм во время беседы со мной. Она казалась еще большим мизантропом, чем когда-либо раньше. Она просто исходила ненавистью к Вудроу, и было совершенно ясно, что ему сильно не поздоровится, если он осмелится когда-нибудь встретиться с ней лицом к лицу. Она никому не дала знать, что жива, из чего я сделала вывод - она не желает иметь дела со всей этой бюрократической волокитой. Мы не успели обсудить, как и где она теперь живет, и я решила расспросить ее об этом, когда поеду в следующий раз ее навестить. Она ясно дала понять, что я смогу найти её снова в том же самом парке.
Я нахмурилась: неужели она прямо там и живет? Какое безрассудство, вполне в духе Пэм. Она прекрасно себя чувствовала среди растений, по крайней мере, пока не наступили настоящие холода.
Хмм, надо бы заняться этим вопросом. Я уже однажды потеряла Пэм и не собиралась делать это снова.
Чёрт возьми, я готова была отправиться в парк прямо сейчас – во мне бурлила уйма энергии, которую нужно было куда-то деть, но я сильно сомневалась, что Хавьер согласится на это после утренних событий. Какая досада. В последнее время я, к огромному восторгу Джея, присовокупила к своей растущей боевой технике некоторые гимнастические приемы. Вчера вечером у меня появилось несколько новых идей, и сейчас я бы хотела опробовать их на практике. Однако мне не оставалось ничего другого, как ждать возвращения Джея – мне не терпелось поделиться с ним хорошей новостью. Поэтому я свернулась калачиком на кровати и сделала вид, что читаю книгу, пока он не вернулся домой.
Он появился в комнате в полной тишине – если бы я не следила за дверью, я бы даже не заметила его присутствия. Я выпрямилась и окинула его сияющим взглядом:
- Джей!
Он посмотрел на меня. По его глазам я поняла, что его мысли где-то далеко отсюда. Я нахмурилась:
- Ты в порядке?
Он продолжал безучастно смотреть на меня, потом провел языком по внутренней стороне шрама и слегка причмокнул. Я решила идти в наступление:
- Джей, Пэм жива!
Он мигнул.
- Что-о, та мертвая девица? – спросил он, по обыкновению растягивая слова.
Я удивилась, что он запомнил, и довольно улыбнулась:
- Да, только она не мертва. Идиот, который пытался ее отравить, забыл, что она большой специалист по растительным ядам. Она создала у себя какой-то иммунитет. Видимо, его инъекция что-то изменила в ней, и она стала… ну, я не знаю точно, у меня не было времени узнать подробности – ребята очень меня торопили и заставили вернуться домой.
- Заставили тебя… вернуться домой, - задумчиво повторил он, и в его тоне свозила насмешка. Я в испуге распахнула глаза:
- Ты… в порядке? – спросила я снова.
Он чмокнул губами, прислонился к стене, скрестив руки на груди, смерил меня взглядом из-под полуприкрытых век и заверил:
- Лучше не бывает.
Я встала с кровати:
- Это неправда, - сказала я решительно, - Что случилось?
- Так-так-та-а-ак, - пропел он, игнорируя мой вопрос и внимательно разглядывая свои грязные ногти, как будто они были сейчас самым интересным зрелищем во всем мире, - Возвращение блудной дочери, а?
- Да, - осторожно сказала я, растеряв к этому моменту всю свою решительность. Джей сейчас опять находился в том особом состоянии, когда его настроение может непредсказуемо измениться в один миг, неизвестно, по какой причине, если эта причина вообще есть. Он вполне мог сейчас наброситься на меня, маниакально смеясь, просто, чтобы посмотреть, какой это произведет на меня эффект. В общем, я не была уверена в итоговом результате, - Это плохо?
- Тепе-е-ерь, когда все в поря-я-ядке, ты можешь вернуться обратно к нормальной жизни, а, Харли? – он поднял глаза, пронзив меня взглядом, отделился от стены и пошел прямо на меня, - Подруга-ботаник вернулась и все… встало на свои места, не так ли? – он обошел меня кругом и я повернулась вокруг своей оси, чтобы все время держать его в поле зрения. Не хотелось мне сейчас, чтобы он оказался у меня за спиной.
- Джей, что ты такое говоришь? – возмутилась я. Мое настроение начало ухудшаться – несколько минут назад я была счастлива, но ему обязательно надо было прийти и все испортить своей маниакальной подозрительностью.
Он продолжал нарезать круги вокруг меня, но я перестала крутиться – он явно хотел меня дезориентировать в своей шутовской манере, добиваясь того, чтобы у меня закружилась голова – я была уверена в этом.
- Ну-у-у же-е…, - мурлыкал он, - Разве ты не думала о том, что пора бы уже возвращаться домой? – он остановился у меня за спиной. Я почувствовала, как он приблизился вплотную и следующие слова он прошипел мне прямо в ухо:
- Ты забудешь все, что тут было. Начнешь снова жить по-прежнему. Будешь… хорошей маленькой девочкой.
Я резко обернулась – он откинулся назад, уворачиваясь от моих волос, связанных в «конский хвост».
- Ты спятил, - жестко сказала я.
Он склонил голову набок и брови его дрогнули, как будто я задела его за живое:
- Я думал, мы оставили ярлыки в прошлом, Харли.
- Только не тогда, когда они к месту, - процедила я сквозь зубы, - Значит, ты думаешь, что я хоть на секунду могу усомниться в тебе и уйти? Ты думаешь, я оставлю тебя только потому, что Пэм вернулась?
Он склонил голову ещё ниже, давая понять, что тщательно обдумывает мой вопрос, потом быстро облизал губы и ответил:
- Ну-у… да.
- Значит, как я и сказала, ты – спятил, - холодно заявила я и отвернулась от него. Я не знала, куда я пойду, я просто хотела оставить его одного на несколько минут, чтобы дать ему время осознать, насколько глупо его предположение.
У Джея были другие планы.
Я услышала тревожный скрип половицы под его ногой – в следующий момент он схватил меня за плечи и швырнул в сторону стола, издавая ужасное, пронзительное рычание:
- Нет-нет-нет-не-е-е-е-ет, не смей поворачиваться ко мне спиной!
Я больно ударилась бедром об угол стола, врезавшись в него прямехонько недавним синяком. Я попыталась, было двинуться, но Джей уже стоял рядом, уперев руки в стол по обе стороны от меня, и нависал надо мной, вынудив откинуться назад, чтобы хоть немного отстраниться от него. Его глаза зловеще закатились, желтые зубы обнажились в хищном оскале. Я страшно испугалась – прямо сейчас я была в гораздо большем ужасе от него, чем месяцы назад.
- Знаешь, кто ты, Харли? – пропел он, вновь перейдя от жуткого рычания к своему обычному игривому тону, которым он всегда общался со мной. Он учащенно дышал – и его возбуждение показалось мне дурным знаком. Что бы он ни собирался мне сейчас сказать – это явно не было бы хорошими известиями.
Он не стал ждать, пока я переспрошу:
- Ты – овечка. Каждый раз, когда перед тобой появляется сильная личность… Эй! Смотри на меня!
Я опустила ресницы, не желая, чтобы он заметил дурацкие внезапные слезы, которые появились в уголках глаз. Я отрицательно замотала головой, выдавив слабое: «Нет!», но это оказалось бесполезным – его правая рука схватила мои волосы и сильно дернула, поворачивая меня к нему лицом.
Он увидел слезы и дернул углом рта в насмешливой озабоченности:
- Что, Харли, правда глаза режет? О, не расстраивайся так. Я ведь только хочу помочь тебе. Так вот, как я уже сказал… - его взгляд метнулся в сторону, пока он отыскивал в памяти нужное слово, и через секунду снова возвратился к моему лицу, его образ все больше расплывался из-за слез, застилающих мне глаза - Когда в твоей жизни появляется человек, который сильнее тебя… ты готова идти за ним как привязанная. Я знаю, ты можешь только… следовать за кем-то. Это… хммм… придает твоей жизни смысл. Ты думаешь, что можешь чего-то достигнуть только, если вцепишься в этого человека… зубами, - он почти рассеянно погладил большим пальцем след от укуса на моей шее. Это прикосновение могло бы показаться нежным, если бы не было таким болезненно-грубым.
- Ты… не прав, - прошептала я, изо всех сил стараясь контролировать свой голос, чтобы не дать прорваться плачу – я знала, что, если это случится, то потом я сильно пожалею об этом.
- Значит, я не прав? Не прав? – издевательски переспросил он, и разразился мне прямо в лицо длинным визгливым смешком, довел его до самой высокой ноты и резко оборвал:
- Почему вы считаете, что я не прав… доктор?
Он не называл меня так со времени наших психологических сеансов. Этого было достаточно, чтобы слёзы, наконец, безудержно хлынули из глаз. Я повысила голос – меня больше не волновал тот факт, что он неоднократно колотил меня за это:
- Я вовсе не нуждаюсь в тебе, Джей! – выплюнула я ему в лицо.
- Оооо, это не так, - произнес он, снова переходя на низкий, угрожающе-рычащий тон и плотно прижал свои бедра к моим, напоминая о том, как страстно я ему отдавалась, - Ты хочешь меня, но… ты никогда не получишь меня всего целиком – и это сводит тебя с ума-а-а. Не так ли?
Я сорвалась на крик:
- Я не хочу тебя, Джей! Ты мне не нужен, можешь даже сдохнуть – мне наплевать на тебя!
Конечно, я не считала так на самом деле в тот момент, когда выкрикивала эти резкие слова. Но за эти пять минут он причинил мне больше боли, чем за все время нашего с ним знакомства, и я страшно хотела причинить ему в ответ такую же боль. И, что гораздо важнее, я хотела доказать ему, что могу быть самостоятельной, вопреки всему тому, что он утверждал.
Но моя гневная тирада не произвела и сотой доли того эффекта, которого я добивалась. Он просто залился хохотом, услышав эти слова:
- Давай, Харли! – воскликнул он, - Не сдерживайся! – он вопил во всю мочь, - Выскажи мне все, что ты на самом деле чувствуешь ко мне!
К этому моменту я исчерпала все свои аргументы. Так что я просто отпихнула его от себя локтем левой руки, и одновременно залепила ему пощечину правой.
Он снова засмеялся, но теперь уже зловеще, давая понять, что шутки кончились, и, прежде чем мне удалось вырваться, он схватил меня за талию, круто развернул и толкнул прямиком к двери в ванную. Она была закрыта, но под нашим двойным весом хлипкая щеколда отлетела и мы ввалились внутрь. Падая, я сильно ударилась головой об раковину.
Я была слишком оглушена, чтобы серьезно сопротивляться, и только слабо дернулась несколько раз, когда Джей вскочил на ноги и, вцепившись мне в волосы, вздернул вверх. Он швырнул меня об стену между раковиной и душем с такой силой, что мне на плечи посыпалась отбитая штукатурка, и яростно врезал с размаху мне по лицу тыльной стороной ладони. Моя голова мотнулась в сторону, и я ощутила во рту вкус крови – от удара зубы разорвали щеку изнутри.
Я качнулась навстречу и довольно неуклюже ударила его снизу вверх по подбородку – он приглушенно вскрикнул от неожиданности, но останавливаться и не подумал. Он ударил меня кулаком в живот, заставив согнуться пополам. Пока я хватала ртом воздух, он схватил меня за подбородок и, поворачивая мое лицо из стороны в сторону, принялся слизывать с кожи мои слезы. В его движениях не было ничего эротического – только абсолютное желание доминировать.
С трудом переводя дыхание, я неловко попыталась ударить его коленом. Джей предугадал мое движение и заблокировал его своим собственным коленом, но это отвлекло на миг его внимание и мне удалось впечатать ему ещё один апперкот, в то же самое место, что и раньше.
Кажется, это вывело его из себя. Он чуть отклонился назад и нацелился кулаком мне в лицо. К счастью, я вовремя заметила это движение и успела в последний момент нырнуть вниз – костяшки его пальцев проломили гипсокартонную перегородку в том месте, где только что была моя голова, и по самое запястье ушли в стену. Он поморщился и попытался вытащить кулак, уперевшись в перегородку свободной рукой. Я воспользовалась тем, что он отвлекся, схватила стоящую на раковине кружку и запустила ему в лоб, прямо между глаз, перед тем, как выскочить из ванной.
Однако, не успела я проделать и половины пути к двери, он сумел освободиться и, схватив меня за руку, швырнул на пол. Я все еще не восстановила, как следует дыхание после удара в живот, и болезненный удар об пол только ухудшил дело, но это было ничто по сравнению с тем, что произошло дальше.
Джокер с размаху сильно пнул меня в бок, заставив свернуться клубком в попытке защититься. Он занес ногу снова, и только мое чувство самосохранения позволило мне, превозмогая боль, приподняться и схватить его за щиколотку в тот момент, когда она стремительно летела ко мне – и дернуть изо всей силы.
Он потерял равновесие и тяжело грохнулся на спину, ударившись об пол головой. Прежде, чем он упал, я вскочила на ноги, задыхаясь от нестерпимой боли – если мне повезло избежать перелома ребер, то сильные ушибы мне точно были обеспечены. Мне нужно было срочно уходить отсюда.
Я уже взялась за дверную ручку, когда Джей начал хохотать, и, несмотря ни на что, я все-таки обернулась, чтобы посмотреть на него. Он свернулся калачиком, лежа на боку, из оскаленного рта вырывался истерический смех. Глаза его, плотно зажмуренные, через секунду широко распахнулись и уставились на меня, светясь, как два уголька:
- Ну, давай! – выдохнул он, - Иди! Докажи мне свою независимость! Иди к «ней»! «Она» нужна тебе, Харли! Ты ведь просто не уме-е-е-ешь быть самостоятельной!
- Ты – ревнивый, циничный ублюдок! – выпалила я, - И я тебя ненавижу!
Он ничего на это не ответил, только перекатился на спину и принялся смеяться до изнеможения. Я с отвращением скривилась, торопливо дернула дверную ручку и бросилась вон из комнаты, споткнувшись на пороге. Дверь хлопнула, закрываясь позади меня.
Я была уже на полпути к выходу, когда меня догнал его последний ужасающий визг:
- Ты ещё вернешься! – он кричал из комнаты, но так ясно, как будто он находился рядом со мной. Я снова разрыдалась и рванулась из квартиры, не обращая внимания на бесцеремонные взгляды шестёрок Джокера со всех сторон.
Я села в свою машину и выехала на дорогу, и уже только там я в полной мере осознала размер своей потери. Куда мне теперь идти?
С одной стороны, у меня всегда оставалась Пэм. С другой – если я сейчас пойду к ней, это только докажет его правоту, а я была готова на всё, чтобы убедить Джея в обратном. Кроме того, я совершенно не хотела показывать Пэм свой новый набор травм, полученных от Джея. Не хотела снова попасть под раздачу мисс «Я-же-тебя-говорила!»
По-хорошему, мне нужно было отправиться в больницу, но с таким же успехом я бы могла поехать навестить Уилсона. Мне было очень больно, но я не чувствовала ничего критичного. Я надеялась, что через некоторое время всё будет в порядке.
В конце концов, я решила вернуться в свою квартиру. В машине я нашла запасной ключ, и арендная плата за октябрь была внесена, во всяком случае, вполне могло быть так, что моего исчезновения никто не заметил, и я бы могла перекантоваться там несколько ночей, прежде чем решу, что делать дальше.
«Да уж, конечно!» - скептически сказал голос разума, но я проигнорировала его. Я отчаянно нуждалась в плане действий, а это был лучший план, который мне удалось придумать. Так что, я отправилась домой.
Как оказалось, я была не настолько удачлива, как хотелось бы. Мою дверь крест-накрест пересекали широкие желтые ленты с надписью: «МЕСТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ - НЕ ВХОДИТЬ!». Я закатила глаза, сорвала их и открыла дверь.
Вот дерьмо! Половины моих вещей уже не было. Меня тошнило от этих продажных копов. Все, что имело хоть какую-то ценность – телевизор, микроволновка, даже видеомагнитофон – были украдены. «Вы еще за это ответите!» - пробормотала я про себя.
Не тратя времени на напрасные размышления о потерянном имуществе, которое меня мало волновало, я пошла в ванную, включила свет и сбросила рубашку, чтобы тщательно осмотреть свои травмы.
Все мои застарелые синяки и наполовину затянувшиеся царапины на шее не шли ни в какое сравнение со свежими. На боках темнели бурые следы от пальцев Джея, отпечатавшихся, когда он схватил меня, чтобы швырнуть в ванную. На груди расплылось ярко-красное воспаленное пятно – след от пинка. Губа была разбита и кровоточила, и вся правая сторона лица была покрыта розовыми пятнами. Еще и фиолетовый отпечаток в форме кулака на животе.
Размышляя обо всем этом, я обнаружила странную теплоту на затылке. Я коснулась того места, которым я ударилась о край раковины, и посмотрела на ладонь – она была влажной, красной и липкой.
- Черт возьми! – выпалила я в сердцах. Еще одна травма головы! Правда, я не чувствовала ни тошноты, ни головокружения. Быстро перебрав в уме симптомы сотрясения, я удостоверилась, что у меня нет ни одного из них. Наверное, это только выглядит ужасно, а на самом деле все не так плохо. Я же не потеряла сознание при ударе. С другой стороны, возможно, я готова была упасть в обморок в любой момент. С травмами головы никогда не знаешь, что случится в следующий момент. Я решила пока не беспокоиться и продолжить осмотр.
Я осторожно ощупала ребра под тонким слоем плоти. Прикосновения причиняли дикую боль, но я, с шипением всасывая воздух сквозь зубы, продолжала поиски любых признаков трещины или перелома. Через некоторое время я пришла к выводу, что у меня нет ничего серьезнее синяков и отеков, и, хотя я не могла без боли глубоко вздохнуть, переломов вроде не было. Я возблагодарила судьбу за это. Я раньше никогда не ломала ребра, но была уверена, что это ужасно.
Затем я решила, что теплый душ улучшит мое состояние. У меня было немного чистой одежды – самые не любимые мной вещи, которые я здесь оставила (все остальное, к сожалению, осталось у Джея), и несколько полотенец, которые еще не стащили. Я взяла все, что мне было нужно, заперлась в ванной и включила воду. Я долго стояла под душем, смывая кровь с волос, и ощущала, как горячая вода сначала раздражает, а потом успокаивает поврежденную кожу, обволакивая мое тело.
Когда с мытьем было покончено, я почувствовала себя намного лучше. Я завернулась в полотенце, протерла запотевшее зеркало и посмотрела на свое размытое отражение.
Определенно, Джей – редкая сволочь. Но… черт возьми, я все еще люблю его.
Я подняла глаза, чтобы встретиться со своим взглядом из зеркала. Мое отражение сказало: «В самом деле, Харли? Ты все еще настолько глупа?»
Я сердито сверкнула глазами. Мое отражение сделало в ответ то же самое.
- Подумай об этом! – громко сказала я вслух. Я хотела услышать звук своего голоса, чтобы разобраться в собственных мыслях, - Вот, что такое любовь – истинная любовь, а не влюбленность. Если ты по-настоящему любишь кого-то, это чувство не угасает. Оно… оно не умирает только потому, что происходит что-то неприятное, потому, что человек, которого ты любишь, постоянно меняется, извивается как змея, и делает с тобой ужасные вещи. Я имею в виду, что тебе может повезти влюбиться в кого-то, кто не будет тебя бить, кто не будет получать садистского наслаждения от причинения тебе боли, но не может же быть так, чтобы всем всегда везло, не так ли?
Я снова посмотрела на свое отражение – оно выглядело печальным. Я отрицательно покачала головой:
- Я люблю его. Действительно люблю. Даже зная то, что он в любой момент может убить меня, я продолжаю его любить. И это вовсе не означает, что он поступает со мной неправильно. Наоборот, это значит, что он… прав. В конце концов, я вернусь к нему. Я должна это сделать. И не потому, что я зациклилась на нем, потому, что он сильнее… а потому, что я люблю его… и хочу быть рядом с ним.
Теперь лицо в зеркале выглядело гораздо решительнее. Уже лучше. Я больше не смотрелась так… жалко.
Итак, я приняла решение, что вернусь обратно – но никто не сказал, что я должна сделать это немедленно. Я должна была подлечить свои раны и – в первую очередь – восстановить уязвленное самолюбие. Я кивнула сама себе и отвернулась от зеркала, намереваясь немного отдохнуть.
Когда я натянула черную футболку и чистую пару джинсов, я услышала слабый шум, доносящийся из гостиной. В обычное время я бы не обратила внимания на скрип половиц – в старых квартирах это обычное дело – но сейчас моя подозрительность была обострена до параноидальности. Я на цыпочках подкралась к своим старым джинсам, выудила из заднего кармана нож, который дал мне Джей, вытащила его из ножен и, пригнувшись, выползла наружу, держа нож за спиной.
Там стоял полицейский – немолодой, толстый, бородатый и лоснящийся. Он держал в руке пистолет и подозрительно осматривался вокруг – без сомнения, разорванная предупредительная лента заставила его почуять неладное.
Он заметил меня, стоящую в дверном проеме, и я подобралась, готовая бежать, если он вздумает направить пистолет на меня. Однако мой маленький рост, светлые волосы и невинное лицо в очередной раз ввели противника в заблуждение. Он покосился на меня и убрал оружие в кобуру.
- На ленте было написано, что на место преступления вход запрещен, - произнес он вместо приветствия.
Я невинно заморгала, глядя ему в глаза, украдкой засовывая нож в задний карман джинсов:
- Ее там не было, когда я попала сюда. Я сожалею, но мне было необходимо место, чтобы переночевать.
- Проникновение на частную территорию является незаконным в Готэм-сити, мисс, - произнес полицейский, и его взгляд с каждым словом становился все маслянистее, - Боюсь, что я буду вынужден вас… эээ… задержать, - последние слова он произнес с такой двусмысленной интонацией, что сразу стало понятно – его намерения вовсе не так уж честны. Я стиснула зубы.
Я… ненавидела… грязных… копов. Очевидно, он меня не узнал, так что же он здесь делал? Собирался украсть еще что-нибудь из моего долбанного барахла? Скорее всего. Мудак.
Я постаралась успокоиться – по крайней мере, внешне, а потом придала голосу хрипловатые, соблазнительные нотки. Ты сможешь это сделать, Харли, тебе не на кого полагаться, кроме себя самой.
- О, но я была в таком отчаянии… я только хотела… мне нужно было только переночевать где-нибудь!
- Ну-у, - протянул коп, делая ко мне несколько шагов, - Вы нарушили закон.
Я расширила глаза. Еще несколько шагов. Пусть подойдет еще чуть ближе.
- Разве мы не можем… как-нибудь договориться?
Пожалуйста, пожалуйста, только не вырви прямо тут, Харли. Да, это отвратительно, но продолжай это. Продолжай, пока он не подойдет на достаточно близкое расстояние. Моя рука скользнула в задний карман – локоть слегка приподнялся, и я немного наклонилась в сторону, схватившись другой рукой за край стены.
Он испустил грязный смешок и шагнул еще ближе. Он уже примерно в тридцати сантиметрах от меня, когда вдруг остановился и нахмурился:
- Что, черт возьми, с тобой приключилось?
Хм. Похоже, с близкого расстояния он заметил, что синяки на моей шее – это не просто тени, что мои губы разбиты, и что у меня синяк на пол-лица. А, ладно, будем считать, что он достаточно близко. Я резко сделала глубокий вдох, а потом, двигаясь со всей доступной мне скоростью, я выбросила нож вперед и нанесла удар, целясь в мясистое горло. Я ударила снизу вверх, лезвие прошло сквозь горло по направлению к затылку.
У него не было ни одного шанса. Его глаза изумленно распахнулись, в его горле забулькало, и сам он мешком осел на пол. Я резко выдернула нож и отскочила в сторону, - как раз вовремя, чтобы избежать фонтана крови, выплеснувшейся из него. Немного все же попало мне на руку, так как я воткнула в него лезвие по самую рукоятку, но моя одежда осталось чистой.
Он все еще пытался что-то сказать, ошеломленно прижимая руку к открытой ране на горле, но эти звуки скоро стихли. Я смотрела сверху вниз на его тучную фигуру, полузакрыв глаза, и подумала о том, что я сделала это уже второй раз. И я второй раз ничего не чувствовала – но теперь я гораздо меньше беспокоилась отсутствию эмоциональных реакций со своей стороны.
Итак, я ничего не чувствовала – во мне бурлил адреналин, и только на самом донышке сознания я ощутила небольшой панический трепет. Я поняла, что это означает то, я не могу здесь больше оставаться – рано или поздно кто-нибудь придет сюда искать его.
Стремительно двигаясь, я бросилась в глубь квартиры, собирая те немногие из оставшихся вещей, которые могли мне пригодиться, и тщательно уничтожила все следы своего пребывания здесь – кроме тела полицейского. Через три минуты я уже была в своей машине, отъезжающей от дома. Я уже знала, что никогда больше не вернусь сюда.
